- Ты чего всполошился то?! И сама вижу, что хватит. - Уперла руки в боки Инна Егоровна.
- Только кто тебе разрешил подниматься? Щетки захотел?
- Вытри сопли и ляж на место! - Указала она прямым как стрела пальцем на подушку.
- Я, кажется, не рассчитала силу удара, слишком больно было, да? - В первую очередь с интересом и уже потом с участием спросила она Кольку.
- А чего тогда молчал? Предупреждать же надо!
- Виктория Анатольевна сказала: никаких щеток, никаких сильных ударов ремня, не дрова рубим.
- Ложись, скажешь, когда будет больнее, чем следует, чтоб не вскакивал как козел в середине порки.
- Я же уже не наказываю, мы просто решаем, как я буду пороть тебя дальше.
- Чтобы эффект был, Коль! Ты не смотри, что ревешь, прореветься, она говорит, тоже полезно. - Инна Егоровна поправила колготки на сыне, чтобы не сползали далеко с ног и как-то стреноживали Колькину брыкательную активность.

Инна и сама переживала, что довела сына до слез во время тренировочного, можно сказать, сеанса и потому должна была как-то оправдаться перед ним.
- Вот так ведь не очень больно было, Коленька? - Спросила она, дождавшись, пока сыночек уляжется и нанесла такой шлепок, каких было абсолютное большинство, то есть средний.
- А так? - Шлепнула чуть по строже.
- Такие ведь можно терпеть.
- Хочу понять, почему ты вдруг не вытерпел и даже поднялся. Я ж вроде ни разу с хорошим замахом и не ударила!

- Ведь щеткой больнее было, правда? - На последнем вопросе она не сдержалась и пустила слезу, усевшись рядом с сыном на диван и ероша его волосы.

- Это ты извини, Коля, если вскочишь, щетка, наверное, для меня теперь. Должна соображать, что делаю. - Она шлепнула сына уже гораздо слабее.
- Я ведь почему тебя так долго не порола? Сама в детстве натерпелась лишнего, вот и не хотела и тебе детство испортить.
- Не было у моим родителей рядом Виктории Анатольевны и высшего образования, как у меня, у них не было.
- Грубые деревенские нравы, Коль! - Теперь шлепки были стали совсем слабыми и вскоре сошли на нет.
- Вот наложат тебе крапивы, например, в трусы, а потом ремня. Или, например, розги! Жуткое, Коль, дело.
- Я, конечно, боевая была, но крапивы этой страшно боялась. Не столько самой порки, сколько ночи после нее, когда уснуть не возможно, так все болит и чешется. Даже раз в бочку из под дождевой воды залезла, помню. Жарко тогда было, вода за день в бочке нагрелась на солнце. - Инна опять всплакнула, вспоминая свое веселое детство и, подняв с подушки обняла сына.
- Вот и не хотела, чтобы ты у меня тоже по ночам в бочке отмокал.