- Так коли вы собираетесь ехать сегодня на службу, то нужно уже телефонировать в Департамент, чтобы автомобиль высылали, Самсон Мефодич!
- А то бы не ездили сегодня уж. Скоро Коленька из гимназии вернется, передохнет мальчик и позовем к обеду.
- Кстати на счет вашего любимого сыночка Коленьки. Мне уже неудобно перед соседями и генералом Берлоговым становится. Как начнет с соседскими кадетами в орлянку играть и войдет в раж и такие матюги на всю окрестность выдает, что прислуга наша Настена, пробегая мимо в лавку, вся аж зардеется, словно не из деревни приехала, а из благородного пансиона. Да что она: Я сама, Самсоша, из окна по несчастному случаю слышала - родной-то голос я не то, что за три дома услышу, а за версту распознаю. Я половину таких срамных слов и не ведала.
- Тебе надо с ним поговорить со всей серьезностью и основательностью. Право же перед людьми неудобно.

В целом Наталья Капитоновна находила очень странным отношение супруга к телесному наказанию Коленьки. Казалось бы чего проще применить к мальчику в необходмой дозе немного розг или, скажем, ремня. С любой стороны в умеренном количестве от этого будет только несомненная польза. И поведение стремительно улучшается, успеваемость в гимназии становится еще лучше, знания становятся крепче и надежнее - и разве только это. Характер укрепляется, ум становится хитрее и изворотливей в стремлении избежать порки. И опять это не все. Телу огромная польза, тренировка и закалка от невзгод и малых этих испытаний.
Не понимала Наталья Капитоновна дорогого супруга в этом вопросе, но поделать не могла ничего. У Самсоши была привычка супруга раз в неделю по понедельникам оставаться в ее спальне до утра и входить в нее по церковному супружескому праву. Обычно одна только угроза лишить его этой привилегии  дела Самсона Мефодьевича щедрым на обещания и сговорчивым.
Но и даже это не срабатывало никогда.

- Ну как скажешь, дорогой.
- А ты знаешь, Самсоша, жена нашего отца Никодима начала некие курсы духовного просвещения именно для подростков и исключительно в смыле хороших манер и всякого совмещения духовных и светских ценностей.
- Давай пошлем к ней Коленьку. Мне ее рассказа показался интересным и убедительным. Даже если это будет пустое, но только отучит его скверно словить так заядло, то я три рубля не пожалела бы для нее.

Отредактировано Наталья Капитоновна (2021-01-08 12:12:58)

Позвонили к обеду и Наталья Капитоновна вырвалась из объятий супруга:
- Потерпите до вечера. Я помню, что сегодня понедельник и ваш день, но рано еще.
- Зовут к обеду уже, а я еще стол не проверила.
- Это значит, что Коленька уже из гимназии вернулся, а мы и не слышали! А как бы он сюда к нам зашел и увидел родителей в таком виде. А мальчик он уже взрослый и все понимает. В каком положении мы оказались, Самсончик.
- Так вы помните мои просьбы? Поговорите с сыном о сквернословии и что в наказание и для воспитания, мы просим его посетить на месяц курсы Авдотьи Никитичны. Пусть он сегодня же к вечеру к ней наведается с тремя рублями и подтвердит свое желание.
- А то, что вы предположение о неких телесных наказаниях, что будто бы практикует попадья, - при этих словах Наталья спрятала глаза и устремилась к дверям, - то это только самые пустые предположения - я сама бы такого не допустила.
- Оправьте мундир и выходите в столовую.

- Маменька подтверждает, - напомнил Самсон Мефодьевич Коленьке порученное ему задание, от успешности выполнения которого зависело многое в ночном свидании с супругой.
- И не делай кислое лицо. Авдотья Никитична очень приятный человек, - полковник Верещагин поперхнулся при этих словах и виновато посмотрел на жену, но заставил взять себя в руки и продолжил. Очень приятная женщина... В своем роде... Я даже видел в ее руках книгу Аристотеля. "Метафизика", кажется. Это сильно характеризует даму - вернее сказать матушку Авдотью.
- Вот возьми денег в уплату за ее труд. И кстати, Ники, мне было не приятно узнать, что ты пристрастился к азартной игре с подростками из соседнего кадетского училища. Я понимаю, что вопрос не в деньгах, а тебе только приятно обыгрывать эти высоко возрастных бездельников, которые к лету станут корнетами и подпоручиками, но нам с маман это кажется вульгарным - игра на городской улице! Другое дело сыграть в вист по маленькой или пульку расписать. Это с маменькой одобрили бы...
Встретив взгляд жены, он сразу понял, что вовсе бы они не одобрили и это тоже.
- Ну если бы и не одобрили, конечно, но отнеслись с большим пониманием по крайней мере.

- Не извольте беспокоиться, Зинаида Витальевна! - Сделала реверанс Лиза.
- Я все-все-все поняла, а чего не поняла, сразу у вас и спрошу.
- А что до литераторов и газетных писак, то этого сброда и в Англии довольно и сверх того, что есть у нас много такого, что тут просто that is impossible!
- Вот уж кого и правда трижды в неделю розгами за вранье драть надо, так это писак этих.
- А на счет мальчиков, вы, пожалуйста, не думайте, я все правильно поняла. Привыкнуть они должны сначала ко мне и к тому, что я, хоть и юна, и наказывать их право имею. И что бояться меня не надо, а просто слушаться, прилично себя вести и еще думать, прежде чем что нибудь делаешь.
- И если сделали что не подумав, надо определенное воздействие на организм оказать: рефлекс, как учит нас великий Декарт и, я читала, наш русский академик Сеченов.
- Они то все это в теории и на лягушках, Зинаида Витальевна, изучили, а я в пансионе on my own ass: как всыплет тебе классная дама за не выученный урок, потом долго можно его и не учить даже, все равно как от зубов отскакивает. Как будто голова забывать его разучилась.
- Или, к примеру, видите, как ровно перед вами стою: плечи расправлены, подбородок чуть вверх - и хотела от робости перед вами голову скромно вниз опустить, а не могу, сразу розгу мадемуазель Уотсон вспоминаю.
- А детей я очень люблю!

Лиза действительно любила, а точнее просто сходила с ума по мальчикам. Иные девочки не могут удержать себя, чтобы не потискать какого нибудь котика, так и Лизавета не могла устоять перед обаянием юных оболтусов, особенно если они были красивы и выделялись какой нибудь заинтересовавшей ее особенностью. А особенность могла быть любая: от совершенно ангельской послушности, невинности и милоты, до полнейших озорства и бесстыжести, которые она любила только уже за то, что позволяли ей исправлять характер юноши так, как уже ей угодно. По настоящему сердила ее разве что только тупость и сопровождающее ее как тень ослиное упрямство.
Взрослые мужчины ее пугали, тем интереснее ей было с мальчишками: этими маленькими модельками взрослых мужчин, которые можно разобрать, посмотреть как они внутри устроены, а потом собрать снова так, как уже ей нужно. В пансионе больше всего любила она лекции о воспитании и сейчас казалась себе прошедшей курс волшебного мастерства феей, которой вот-вот дадут в руки вожделенную волшебную палочку. С помощью нее она сделает из мальчиков волшебных принцев и потом будет играть с ними.

- А хотите, Зинаида Витальевна, я перечислю все присущие юношам этого возраста недостатки, искоренять которые нас учили наставницы: упрямство, непослушание, леность, ложь, легкомыслие, словоблудие, masturbation, излишнее озорство, неаккуратность, неряшливость, невежливость, непунктуальность, сутулость, неумение вести себя за столом или с женщиной, сквернословие, пустословие... впрочем, о последнем я уже говорила.
- Избавить мальчика о эти недостатков и значит вырастить из него джентльмена, вот. - Не совсем красиво закончила она предложение и покраснела.

Лиза немного смутилась и заволновалась, когда поняла, что сейчас ей придется задать, возможно, лишние с точки зрения барыни уточняющие вопросы.
- Простите, Зинаида Витальевна, что не будучи заранее знакома с этикетом вашей и семьи и, как вы правильно заметили, не разбираясь еще в тонкостях быта своего русского народа, я могу задать сейчас глупые или неуместные вопросы. Тем не менее, правильно не поняв вас, я могла бы причинить вред и... - Лиза уловила легкий разрешающий и благосклонный жест со стороны Зинаиды Витальевны и уже спокойно продолжила.

- Прежде всего правильно ли я поняла, что розги выдаваемые от вашего имени должны быть строже, чем мои привычные розги, которые нам в пансионе советовали выдавать скорее даже не в наказание а для текущей коррекции поведения детей и поддержания их духа в надлежащей степени бодрости, если говорить не по английски, а языком привычным, скажем, для нашей матушки Авдотьи, к коей вы меня и мой дорогой дядюшка-генерал любезно направили?
- Далее в пансионе нас строго учили прежде обговорить какие именно розги или ремни следует применять в тех или иных случаях. Это у нас в России секут еще на глазок, по старинке, в то же время в аристократических пансионах Британии подходят к телесному наказанию как к науке, а точнее даже как к искусству. Особенно в женских, как предназначенных для воспитания будущих матерей. Это у нас в России розга она розга и есть, подошла баба к березе, наломала абы каких веток и в бочку. У нас учат не так. Розга розге рознь. Есть так называемые child rod напоминающие собой маленький банный веник без листьев, предмет с виду совершенно безопасный, но при должной сноровке при наказании напоминающий по ощущениям обрызгивание попы наказуемого мелкими каплями кипятка. При том обычно дается гораздо больше 20-ти стежков, после чего зад наказуемого сначала горит, а после начинает чесаться, напоминая о наказании довольно продолжительное время.
- По мере взросления и повышения выносливости либо в случае ухудшения поведения подростка такие пучки розг могут удлиняться, прутики утолщаться превращаясь сначала  в подобие метел наших дворников а затем и в так называемые Iton Rod, применение которых я одобряю только в самых запущенных случаях к упрямым подросткам низкого происхождения. Это ужас, но в Итоне они применяются к детям аристократов, Зинаида Витальевна! И даже не в исключительных случаях.
- Наконец, можно сечь и отдельной розгой, вид которой варьируется от отдельного прутика, извлеченного из child rod и вплоть до iton rod или даже довольно толстого и длинного прута, каким у нас принято было пороть крепостных вовремя не выплативших оброк или за какую иную провинность. Конечно, подобную жестокость я искренне осуждаю даже в отношении малолетних преступников.
- В то же время отдельная тонкая розга часто бывает незаменима, так как чувствуется на теле еще долго после порки и напоминает о провинности совершенно особым стыдным для юноши или девушки ощущением, а в исключительных случаях даже и некоторой болезненностью при посадке.
- Что же касается ремня, то по единодушному мнению наших учителей щотландский тавс слишком жестокое орудие, применение современного брючного или же офицерского ремня вульгарно, французский мартинет слишком экстравагантен и к ремням как таковым не относится, поэтому, если говорить о стандартных ремнях, более всего подходит либо широкий сыромятный ремень из козлиной кожи или несколько более строгий "офицерский шарф" из мягкой лосиной кожи, которым наши суворовские чудо-богатыри вязали Чертов мост, чтобы покарать французских вольнодумцев. Оба они хороши тем, что при шлепке всей своей поверхностью как бы прилипают к коже, оставляя на ней ровный нежно-розовый отпечаток. Моя наставница мадемуазель Уотсон всегда романтично сравнивала этом цвет с цветом лепестка чайной розы. - Покраснела Лиза.
- Итак, что конкретно сегодня для старшего и в каких случаях и регулярностью вообще Вы порекомендуете?  - Лиза прыснула в ладошку и покраснела, у барыни сейчас было такое лицо, как, наверное, было у нее самой, когда она после английского пансиона с его спартанским столом и после Ярославского трактира попала в модный парижский ресторан, куда привел ее дядющка и предложил выбирать из меню.

- А еще, еще я хотела спросить, насколько на настоящий момент дети знакомы с ремнем и розгой, на сколько постепенно  по вашему следует их к ним приучать?
- И это еще не все! Нам говорили, что когда порку получает только один из мальчиков, другие, например, брат, могут злорадствовать, а потому, строго наказывая одного, рекомендуется не строго наказать за что нибудь и другого.

- Ой, я, наверное, замучила вас вопросами, простите. - Лиза уже не знала, плакать ей или смеяться, смущаться или же наоборот - гордиться своими познаниями. Она во все глаза смотрела на барыню. мечтая о том, что когда нибудь и сама окажется на ее месте.

Отредактировано Лиза (2021-01-09 15:15:09)

Ники успел задремать после обеда по российской традиции, так со знанием дела проникновенно описанных в романах господами Гоголем и Гончаровым, как в его комнаты пробралась матушка Наталья Капитоновна растолкала, торопя пойти у Авдотье. Срочность такого нежданного пробуждения была вызвана тем, что соседка-генеральша попросила сопроводить к попадье и свою новую гувернантка, ибо та не знает еще города и не имеет представления перед Авдотьей. Побрызгав на лицо из керамического судна, поднесенного сопровождающим ее мальчишкой-лакеем и растеревшись мохровым полотенцем, Ники мечтательно представил по описанию эту неведомую пока еще английскую девицу, и сон как рукой сняло.
Слопав на скорую руку пару сладких булочек и немного кизилового мармелада, запив это душистым персидским чаем, который так полюбил батюшка, съездив в экспедицию на Ближний Восток по служебной надобности в позапрошлом году, Николай был готов отправится из дома так скоро, что даже маменька удивлялась, зачем он так спешит.
Чтобы его торопливость не вызывала усмешки у мамаши, он расчесал не торопливо волосы перед зеркалом в большой зале, только затем накинул гимназическую шинель и вышел.

Барышня появилась на ступенях парадного подъезда в очень короткое время и, кажется, осветила пространство вокруг даже раньше, чем засветились газовые уличные фонари на улице за палисадом.

В этот момент в окне над крыльцом появилась любопытная физиономия старшего сына Зинаиды Витальевны, а потом и весь он во весь рост обозначился в окне, так взгромоздиться на подоконник и рассмотреть свою гувернантку не через покрытое морозными узорами полупрозрачное окно, а через открытую форточку. Будучи немного близорук и зная, что очки от холодного воздуха за окном сразу бы запотели, он воспользовался театральным биноклем, так что мог разглядеть свою будущую воспитательницу очень подробно:
- С виду не злая и даже тоненькая и симпатичная! - С заметным облегчением сообщил он не решавшемуся тоже обозначиться в окне брату.
- Ты понял, что должен как бы по секрету сказать ей, что я только с виду такой мужественный и никогда не покажу ей, как мне больно. Но на самом деле натура и физическая организация у меня, у нас тонкая и мы с детства боимся одного только вида розги. Скажешь, мол, брат с утра сам ни свой и его даже знобит от страха немного.
- Нет, что от страха, говорить, пожалуй, не стоит. - Еще раз оценил он вид девушки. - Не такая уж она и страшная.
- Просто скажи, мол знобит его, волнуется и все такое. Если спросит, не заболел ли, скажи, что не знаешь, может уже и заболел, хотя явных признаков еще нету.
- И Колька еще рядом с ней появился, снять бы ему сейчас фуражку из рогатки ластиком, да нельзя раз она рядом.
- Сейчас наврет про нас с тобой с три короба, так что про него тоже скажи, что враль и верить ему ни в чем нельзя.

Кира знал, что первым знакомиться с гувернанткой пойдет младший брат, так как с ним самим у нее будет разговор долгим и на него он должен будет прийти с врученными маменькой розгами. Он действительно еще со вчерашнего дня ходил сам не свой и периодически замечал, как у него заранее начинают дрожать коленки даже просто при виде веток деревьев, всегда в изобилии видимых через окно.

- Вот-вот, касательно местного населения. - Бесцеремонно взяла юношу за слегка оттопыренные уши и развернула в сторону окна с тощей фигурой в матросском костюмчике Лиза.
- Это что еще у нас за явление христа народу?
- Право, чувствую себя то ли актриской в варьете, то ли обезьяной в зоопарке, так он нас в свой бинокль разглядывает.
- Бургундское 32-го? 32-ой это год и не ври, Николай Самсонович, я никогда не поверю, что ты не читал Дюма, хотя бы "Трех мушкетеров", они там только и делают, что пьют бургундское. - Попытка мальчика назвать себя по имени-отчеству рассмешила Лизу, достаточно наивен еще, решила она и заострила к юноше свой интерес.
- И, позволь, как же мне еще называть того, кого сечь сегодня вечером буду, если не воспитанником? Воспитанников, Коленька, секут! Если бы тебе меня наняли, быстро бы перестал в этом сомневаться.
- Кого секут, тот и воспитанник и наоборот, раз воспитанник, значит сечь надобно. Хотя бы уже для элементарного приличия.
- Ох, Коля-Коля, мне ли объяснять мальчику твоего возраста такие вещи, что неприлично юноше в вашем с Кирюшей возрасте без розги расти и воспитанниками не именоваться.

Отредактировано Лиза (2021-01-09 18:50:09)