- А я вам говорю, у них тут где то тайник устроен! Уже неделю Онуфрий постится, а не худеет, не может такого быть! - Убеждал старших мальчиков Витя и божился, что сам слышал, как за иконой Николая Угодника что-то скреблось.
- Я когда вчера свечку ставил, специально к обеим сторонам иконы ее поднес и с обеих сторон пламя свечи внутрь за икону затягивало. Значит есть в стене даже и не тайник, а тайный ход по которому Авдотья ночами жратву ему приносит.
А дело собственно было в том, что как раз неделю назад и за три дня до рукоположения Онуфрия в священство случилась с ним пренеприятнейшая история. Мало того, что не выдержал он до конца полагающегося по такому случаю поста и по своему обыкновению напился как свинья, так еще и в таком состоянии пошел в офицерский клуб ругать собравшихся там господ за игру в карты в Великий пост. Кричал, что с божьей помощью их грешников обыграет, если дадут они ему 25 рулей взаймы во искупление многих своих грехов. Когда же попытались его оттуда вежливо выпроводить, устроил безобразную драку с поручиком Подтупеевым, нанеся ему многие телесныя повреждения.
Может и сошло бы ему это с рук, если бы не играл с офицерами в карты местный ксендз, конечно, тут же оповестивший об этой истории чуть ли ни всю Польшу.
Дело приняло нешуточный оборот и совсем было сорвалось рукоположение Онуфрия, да измыслил отец Никодим наложить на него такую епитимью, что после ее им кроткого принятия все злые языки заткнулись и даже на беду прознавший о сием случае архимандрит повелел поставить покаяние Онуфрия не только белому духовенству, но и многим инокам в пример, ежели, конечно, выдержит он его до конца и с достоинством и покажет всяким католикам силу покаяния православного попа, обратив великое их множеств в правослаие.
Всего то и нужно было Онуфрию провести десять дней и ночей в беспрерывном бдении и молитве, никуда не выходя из церкви кроме как по малой нужде и питая себе лишь святой водой.
А потому днем пребывал он вместе с двумя монахами архимандрита в алтаре, ночью же, обыскав заранее всю церковь на предмет оставленной там провизии, оставляли его там одного, двери же надежно замыкали на замок и опечатывали архимандритовской печатью.
Не оставлял никакой надежды на обман и вышеупомянутый ксендз, однажды обнюхавший все церковь на предмет спрятанных там харчей так, что отцу Никодиму пришлось после того долго очищать ее от ереси, махая кадилом.
В первый день поста делали ставки, сколько Онуфрий выдержит, в третий у дверей церкви уже всю ночь бродили зеваки, не верящие даже и в печать архимандрита. В пятый всерьез заговорили о том, что Онуфрий и впрямь остепенится и начнет новую жизнь.
В день же седьмой находились уже и те, кто ждал чуда.
Отец Никодим ходил важный, лично при свидетелях проверял печать и благословлял верующих на молитву за кающегося раба божьего Онуфрия.
